Эта статья — о внутреннем мире женщины, совсем недавно ставшей мамой. Мире, скрытом от чужих глаз за внешним, кажущимся вполне благополучным "фасадом". Но частенько в нем вместо уюта и гармонии царят смятение и неудовлетворенность.

Просто вместе

— Мама, мама! Кись-кись! — дочка одной рукой тянет меня за джинсовую штанину, а другой указывает на огромного белесого кота.

Ей 1 год 3 месяца. Она очень миленькая, смешная, с пухлыми щечками и распахнутыми глазами.

На дворе июль. Жарко. Безбожно палит солнце. Мы живем на даче с минимумом удобств, но зато с печкой — за тридевять земель от Москвы.

Каждый наш день похож на предыдущий. И я уже тихо ненавижу это убивающее однообразие, этот опостылевший "режим". И затравленно присматриваю себе крепкое деревце, на котором смогла бы повеситься.

В девять подъем. Завтрак. Размазанная по столу каша. Посуда. Хлопоты по хозяйству. Прогулка. Падение с высоты собственного роста. Обед. Пролитый на пол суп. Посуда. Тихий час. Полдник. Опрокинутый стакан с соком. Прогулка. Ободранное колено. Ужин. Изгвазданный слюнявчик. Посуда. Игры. Шишка на лбу. Купание. Укладывание спать. Подобие личной жизни — книжка или телевизор. Слезная жалость к самой себе. Сон. А завтра все сначала.

После завтрака у нас традиционный променад — на трехколесном велосипедике по единственной деревенской дороге. И я заранее знаю, каким он будет... Едва завидев нас, шести-семилетние соседские детишки с оглушительным улюлюканьем побегут навстречу. Даша радостно поднимет к небу маленькую ручку в знак приветствия, а ребятня будет прыгать вокруг нее, сюсюкать и обнимать, ведь для них она — живая кукла.

Потом мы заедем на чей-нибудь участок для "общения по интересам". Интересы у нас с Дашей разные. Свои мне каждый раз приходится задвигать куда-то очень далеко. Вместо того чтобы безмятежно листать журнальчик, мы будем бегать по нескошенной траве за котом, падать и вставать, плакать и смеяться, рассматривать чужие игрушки, пытаться играть с более взрослыми девочками... И все это вместе. Не разлучаясь ни на секунду. Не отдаляясь ни на шаг.

— Мама, мама! Кись-кись! — Даша снова обращается ко мне. Ведь знает — мама рядом.

Я действительно стою рядом. Привязанная невидимой, но очень толстой веревкой. Как козочка к колышку. Могу делать все, что угодно — но только на длину веревки. Так что при всем своем желании я не в силах разделить Дашин восторг. Ее глаза сияют, в моих — слезы безнадежности. Ее мир — безграничен и удивителен. Мой — узок и выщипан по кругу.

Я смотрю на свое щекастое сокровище и совершенно не чувствую себя счастливой. А ведь у меня есть практически все, что нужно обычной женщине для счастья: прочный статус замужней дамы, замечательная дочка, интересная работа, где меня, кстати, давно заждались из декрета. У меня есть даже куда вывезти ребенка на лето — в эту девственную подмосковную глушь. Но я ничему не радуюсь. Я, как вулкан, извергаю раздражение.

Я живу на лоне природы, но мне не хватает воздуха. Жизни не хватает! Общения, эмоций, кокетства... Я задыхаюсь. Я устала. И даже знаю, от чего. Я устала от этой толстой веревки, которой намертво примотана к Даше. И мне стыдно признаться в этом даже самой себе.

Мы все время вместе. Как мама и мамонтенок, уцепившийся за ее хвост. Мое внимание, мое участие в Дашиной жизни требуется ежесекундно. Мой "хвост" всегда чувствует дыхание и "хобот" родного детеныша. И уже стонет от бесконечных дерганий.

Нематеринские чувства

Почему-то еще два-три месяца назад подобных страданий не было. То, что я все свои силы, и душевные, и физические, отдаю ребенку, казалось абсолютно естественным и само собой разумеющимся. Что же произошло? Что изменилось? Почему сейчас меня так тяготит сконцентрированное на дочке существование?

Еще меня сжирает зависть. К тем мамам, которые находят утешение от забот о ребенке в заботах о ребенке. Которым ничего другого больше не нужно.

Мне же — нужно. Очень много чего нужно — общества, впечатлений, разнообразия. "Неодинаковой" жизни. Я стремлюсь к ней всей душой и... стыжусь своих низменных, совсем не материнских порывов.

Я живу совсем не так, как хотелось бы. Но гораздо хуже мне оттого, что в моем мозгу занозой сидит аксиома: настоящая мать не может испытывать ничего подобного. Настоящая мать, как лошадь в шорах, ничего не видит вокруг, кроме своего маленького человечка и, как водолаз-фанатик, погружена в собственное материнство.

...К нашей шумной тусовке на дачном участке присоединяется Клавдия Васильевна, бабушка пятилетней Анечки и ее брата Вани. Ваня — вот он, егоза, путается под ногами вместе с остальной малышней. А Анечки нет.

— Где же внучка ваша? — удивляюсь я.

— Дома... Рисует...

Ответом я поражена. Нет — убита наповал. Рисует? Одна? И не ходит хвостиком за бабулей? И не просит почитать/поиграть/покопать песочек?

И за ней не надо постоянно следить? Пятилетнего ребенка что — можно вот так просто предоставить самому себе и заняться своими делами? Не верю! Для меня это космос. Манящий, но недосягаемый. Теперь я завидую Клавдии Васильевне. И в ее лице всем тем, кого не душит толстая веревка-привязь.

Мне грустно. Все по тем же причинам. Я — ужасная мать. Мечтающая лишь о том, чтобы ребенок побыстрее вырос.

...Ровно через три года после тех дачных страданий я вновь оказалась в похожей ситуации. Наш второй малыш — мальчик Гриша — тоже дорос до года и трех. И мне пришлось до мельчайших подробностей вспомнить период в своей жизни под названием "мы с Тамарой ходим парой".

Сплошное дежавю... Июль. Жара. Ослепляющий небосклон. Я с сыном на даче. Уже на новой нашей даче со всеми удобствами и без печки. И совсем рядом с Москвой. Даша с нашим папой улетели к морю. А мы с малолетним Гришкой, которому совсем неполезно южное солнце, остались "на хозяйстве". На грядках с земляникой и огурцами. Снова жизнь глаза в глаза. Практически без общения, впечатлений и оживляющего разнообразия. Снова "режим" и повторяющиеся изо дня в день ритуалы.

В Москве я могла неделями не выезжать за пределы нашего двора и все равно чувствовать себя частью огромного города, в котором бурлит та самая "жизнь". А на даче... На даче казалось, что я на краю вселенной, в самом далеком ее уголке, куда не долетает даже самый захудалый звездолет. А тем временем в мире столько всего происходит, столько всего, но без меня!..

Впрочем, за три года я заметно поумнела и уже совсем по-другому — более спокойно и позитивно — стала относиться к замкнутому дачному мирку за высоким забором и к своему образу мамы для мамонтенка. Меня почти не раздражали дергание за "хвост", хождение гуськом след в след, ковыряние в песочнице и невозможность вырваться за пределы круга вокруг колышка. Я понимала: потом, через много лет, когда мой сын отдалится от меня и будет жить своей жизнью, я сильно пожалею о том, что не ценила время, когда он ходил за мной по пятам и так сильно во мне нуждался.

Дайте отпуск от... ребенка

"Что-то мне сегодня так тоскливо... Сын весь день ноет, плачет, лезет на руки и цепляется за одежду. А у меня нет сил. Я устала. Муж пришел с работы и готовит ужин, ребенок сидит в стульчике с тарелкой картошки, а я зависла над компьютером и пытаюсь найти хоть какое-то дело, которое позволит мне не чувствовать себя неряхой, плохой хозяйкой, отвратительной женой и матерью. Но что-то плохо получается...

А еще я хочу выйти на работу. Очень хочу... Но не могу этого себе позволить: буду потом себя ненавидеть. Уже в который раз ищу в Интернете няню и не могу позволить себе ее найти. Конфликт интересов, конфликт личностей: матери во мне и меня в матери.

Каждый день просыпаюсь и думаю „надо!“. И иногда даже получается сделать вид, что „не надо, а я так хочу“. Но на самом деле я уже давно ничего не хочу: ни убираться, ни стирать, ни кормить сына, ни гулять с ним...

Дайте мне отпуск от ухода за ребенком, а?"

Это запись в дневнике моей Интернет-подруги Алексы. Это крик души человека, изможденного каждодневной рутиной и круглосуточным "сидением" с ребенком. Желанным ребенком, самым любимым на свете.

Алекса — замечательная мама. Я читаю ее записи каждый день, и каждый день вижу, как трогательно она заботится о своем мальчике. Но даже у самых замечательных мам случаются срывы.

Как все-таки неоднозначно устроена жизнь. И человек, и его сознание. Когда материнство превращается в топкое болото, ты в нем вязнешь, медленно погружаясь на дно. Хочется выпрыгнуть, глотнуть свежего воздуха. Но порой — вот парадокс — чем больше возможности выбраться, чем больше воздуха, тем меньше и меньше желание снова нырять в родную топь.

Вот другая публичная Интернет-запись (по понятным соображениям я не называю имя ее автора):

"С самого рождения ребенка все мои бытовые заботы взяли на себя моя мама и няня. Сейчас дочери почти полтора года. Летом жили с ней на даче, там же и няня с нами. Она с девочкой утром гуляла, а я спала. Со сном у нас всегда было плохо, ребенок будит меня ночью каждые 2 часа, а подъем в последнее время как-то плавно сместился к 5 утра.

Вернулись с дачи — мама стала забирать девочку на выходные к себе, еще два дня в неделю с ней занимается няня, тоже у мамы дома. Я соответственно сплю и делаю свои дела.

Так вот, чем больше помощи, тем меньше я хочу заниматься с ребенком. Раньше ждала выходных, как манны небесной, теперь еще сильнее жду этих дней на буднях. И каждый раз, когда ребенок со мной, мечтаю только о том, чтобы этот день побыстрее закончился. Заниматься с ребенком не хочу, хочу только спать. А по утрам вообще хочу умереть.

В те дни, когда девочку забирают, ощущаю подобие счастья, а когда она приходит обратно вечером, наступает „маленькая смерть“. Мужа, кажется, так же ломает, только он хотя бы спит и на работу ходит.

Что делать, как справиться с этим настроением? Сейчас хочу только, чтобы ребенок оставил меня в покое, но понимаю, что ЭТО теперь навсегда и покоя уже не будет. Как быть?"

Что бы вы посоветовали? И как бы отнеслись к подобным откровениям? Ужаснулись? Посочувствовали?

Для многих поведение автора и ее чувства покажутся дикостью. Но также есть и будет немало тех, кому описанная ситуация очень близка и понятна.

Я не буду давать оценок. А просто скажу: "В жизни бывает всякое, но очень часто случается именно так — чем меньше у тебя дел, тем сильнее лень. Чем чаще бездействуешь, тем больше ты недоволен жизнью. И чем меньше занимаешься ребенком, тем меньше хочется это делать. Организм, сознание — все отвыкает. Детский мир перестает быть привычным и родным, потребности и желания малыша — легко угадываемыми, а поведение — понятным".

Именно поэтому сейчас так часто говорят о том, что ощутить себя родителем, "словить волну", научиться получать удовольствие от общения с ребенком, почувствовать кайф от взаимодействия с миром маленького человечка можно лишь, находясь с ним в постоянном контакте, через ту самую жизнь "глаза в глаза". Несмотря на все ее трудности, издержки и срывы.

Я поняла это не сразу. Если бы знала заранее — не было бы того мучительного периода, когда я, изнывая от однообразия и страдая, что "жизнь проходит мимо", хотела убежать от своего "мамонтенка". И угрызений совести тоже не было бы. И чувства горечи. И сожалений. Увы.

Из книги "Малыш. Мамино счастье"

Ирина Чеснова

Статья предоставлена издательством АСТ